Правды нет и нет свободы,
Только в боль уходят годы.

Среди людей ты один,
Не веришь ты никому,
Один родился и жил,
Сам выбрал эту судьбу.
Ты не просил никогда
Себя жалеть и прощать.
Ты не такой как они,
Но всем на это плевать.

Правды нет и нет свободы,
Только в боль уходят годы.

Не ищешь ты ничего
В пределах этой земли
Кроме себя самого,
Ну, и, конечно, любви.
Ты не желаешь страдать,
Ты не умеешь любить.
Но, если сердце молчит,
То для чего тогда жить.

следующее:
Демон зимы бьется сквозь листопад,
Скоро нас всех ждет ледяная тюрьма.
И всякое слово прозвучит невпопад,
И вместо цветов листьев желтых копна.

И как бы там ни было холод для нас не враг,
Снег пеленой закрывает наш путь,
И пусть на улицу раньше падает мрак,
Я иду только вперед, не смея свернуть.

И скоро стрелы дождя превратятся в пыль,
Пыль покроет землю белым ковром,
И зимняя сказка превратится в быль,
А морозная явь покажется сказочным сном.

И струны гитары покроются коркою льда,
Пальцы промерзнут, им будет трудно играть,
А в жилах горячая кровь, словно ледяная вода,
И чтобы согреться будем мы танцевать.

следующее:
Этот мир как черно-белый – кто-то правый, кто-то левый,
Я проснулся этим утром на руках железной девы,
Но мы с тобой играем, здесь нет ни правых, ни левых,
Я не Курт Кобейн, а ты не Дэйв Мюррей, и то, что мы играем –
не панк и не хэви.
Возьми свою гитару и сыграй на ней соляк,
Я возьму микрофон, буду в него петь – это будет голяк.
Я никудышно пою – все это знают, да и ты играешь еле-еле,
Но ведь я не Курт Кобейн, а ты не Дэйв Мюррей, и то, что мы играем –
не панк и не хэви.
Но мы еще играем, мы еще здесь.
Мы хорошо играем? – ах, какая лесть.
И когда нам надоест вся эта лесть, мы уедем далеко – куда-нибудь в Дели,
Где каждый знает, что я – не Кобейн, ты – не Мюррей, и то, что мы играем –
не панк и не хэви.
Где каждый индус знает, что я – не Курт, ты – не Дейв, а вся эта сансара –
не панк и не хэви.
А еще могу загнуть что-нибудь такое(это не под музыку, это для прикола):
Пишу о том, что внемлет приоткрытый глаз,
Не понимая золотых лучей природу,
И красота, что ядом кажется уроду,
Мне явно не простит столь явный декаданс.

И хочется сойти за пьяный столб,
Что трезвому дорогу преграждает.
Или сойти на нет пред тем, кто понимает,
Что лучше емкость на 0,5, чем сотня
равнозначных колб.

А лучше задымить трубой,
В которую давно все улетело.
И даже то, что выло и свистело,
Теперь знакомо изнутри с козой.

Но каждый, подходивший к лошади исподволь,
Не мог не знать, кто подковал ее.
И даже музыку учившее зверье
Не сможет полностью принять такую боль.

И вниз сошедший не увидит света,
За исключеньем лампы Ильича.
И красный цвет, что злее отпечатка кирпича
Лишит любой вопрос заветного ответа.

Ответ же, что лишен возможности быть честным,
Взгрустнув, уйдет на дно толковых словарей.
И даже старый мудрый драконолов-еврей
Сочтет его позднее абсолютно неуместным.

Добавлено (2007-07-16, 00:06:09)
---------------------------------------------
не судите строго)